Франсис Карсак - Львы Эльдорадо [Авт. сборник]

Фактически единственное его заметное отличие от иссов в том, что он принадлежит к группе симметрично развитых, а не левшей, как иссы.

— Открытие еще одного вида гуманоидов — вещь довольно банальная, и я не совсем понимаю…

— Гораздо менее банально то, что он нам рассказал. Кроме аборигенов, на этой планете существует группа людей, возможно, земного происхождения, которая, по словам нашего собеседника, появилась здесь много столетий назад, по местному летосчислению, и теперь стремится силой завладеть всей планетой!

Кхардон присвистнул сквозь зубы.

— Да, это действительно серьезно. У тебя есть другие сведения?

— Нет. Однако на обратном пути мы остановились на Ламбде, земной колонии. Вполне возможно, что группа землян, о которой идет речь, потомки одного из экипажей так называемых пропавших звездолетов, на которых примерно пятьсот земных лет назад они сделали первую попытку отправиться в межгалактический полет к Большому Магелланову Облаку.

— Да, ты прав. Тут медлить нельзя. У тебя есть все координаты?

— Они в моем отчете. На всякий случай я захватил с собой копии. Вот они.

— Люди и туземцы, близкие к иссам, так я понял? У меня как раз на виду команда, какая нужна, одна из лучших: Акки Клэр и Хассил, один с Новатерры, другой — исс.

Постепенно, не торопясь, рыжая луна уплыла за горизонт. На другом краю неба мрак начинал рассеиваться. Поднялся легкий ветерок, предвещая рассвет. Длинные листья глии, кипталы, устремленные в зенит, тихо зазвенели. И, как всегда по утрам, из глубины леса зазвучали голоса оронов. Они собирались на концах гибких ветвей, обращая к светлому разрастающемуся на востоке пятну свои почти человеческие лица. Крепко обвив раздвоенными на концах хвостами прочную ветку, они повисали вниз головой, раскинув руки, и рокочущий хор их голосов звучал гимном радости, гимном в честь солнца, которое снова победило ночь.

Очень высоко, за пределами атмосферы, неподвижно висел большой межзвездный крейсер. Еще мгновение назад его там не было: он возник из гиперпространства, словно из великого «ничто». Одна из секций его корпуса раскрылась. Стреловидный аппарат с короткими крыльями устремился вниз, к планете, еще наполовину погруженной в ночную тьму. В нем были всего двое.

Тот, кто сидел за прибором управления, был очень высоким человеком со светлыми, коротко постриженными волосами и раскосыми светло-серыми глазами. Высокий выпуклый лоб выступал над костлявым лицом с заостренным прямым носом и квадратным подбородком, словно выдвинутым вперед. Его очень широкие плечи скрывал черный плащ. С первого взгляда, второй тоже мог сойти за человека. Меньше ростом, более изящный, с правильными чертами лица, обрамленного длинными волосами платинового оттенка. Но руки его были о семи пальцах, а кожа — бледно-зеленой.

Послышался свист, он становился все пронзительнее и острее — аппарат входил в атмосферу. Фиолетовое пламя заплясало на его носу, и скорость уменьшилась. Свист прекратился. Человек повернулся к своему спутнику.

— Вот мы и прибыли, Хассил, не в первый раз. Но что мы найдем там, внизу? В первый раз нам придется работать с такими скудными данными.

Он говорил на звонком языке, в котором филолог различил бы множество корней — французских, английских, русских и китайских — вперемешку с другими, незнакомыми.

Другой, с зеленой кожей, улыбнулся и ответил на свистящем языке.

— Нет, Акки. Ты забыл Тхеран. Нашу первую миссию, а также нашу первую и последнюю неудачу!

— Лучше помолчи! Я не хочу больше об этом думать, никогда! Целая планета, затопленная газом, сожженная, выпотрошенная до недр. И все это по нашему докладу!

— Стальной закон, Акки! Еще тысячелетия назад Сиан-Том говорил: «Если рука твоя больна, отруби ее, пока она не заразила гангреной твое тело!». Ты знаешь, мы, иссы, ненавидим и не признаем войну, кроме войны с мисликами. Но никогда ни мы, ни синзуны, ни вы и ни один межгалактический народ не встречал еще такой ненавистной и опасной расы, как эти тхеранси. Вспомни четвертую и пятую планеты и то, что мы там нашли!

— Ладно, хватит об этом. Но здесь, под нами, люди моей расы, Хассил, и люди, видимо, очень близкие к твоей. Мы практически ничего не знаем о них, но их судьба зависит от нас.

— У нас вполне достаточно времени, чтобы принять решение! Вы, земляне, как были, так и остались беспокойными детьми вашей беспокойной планеты-матери. В любом случае нам наверняка не придется прибегать к столь ужасным мерам. Нератси твоей расы еще не доросли до межпланетных перелетов, а те, кто так на меня похож, находится в полудиком состоянии, если верить докладу синзуна Халдока Кралана. Правда, синзуны охотно считают дикарями всех, кто не их крови!

— Эй, послушай-ка, Хассил! Ты забываешь, что и в моих жилах течет их кровь.

— Да, я знаю. Но по праву наследования ты также исс, со времен твоего предка Клэра, первого победителя мисликов. Но те, кто оказался здесь, на Нерате, явно твои родичи с планеты Земля I. Как же они могли забыть о космических полетах?

— Может быть, их было слишком мало. Катастрофы, междоусобные войны, кто знает? Скоро все увидим.

Они продолжали беседовать, пользуясь то одним, то другим языком — для них это было безразлично. В сущности, они могли бы вовсе не разговаривать: иссы были расой телепатов от рождения, а люди обучались этому искусству специально. Однако оба любили музыку живых слов.

Их аппарат парил теперь примерно на высоте двух тысяч метров над сплошным морем облаков в освещенной половине планеты. В облаках появился просвет, открыв скалистое побережье.

— Смотри, Акки, город!

Гравилет увеличил скорость. Фиолетовые волны океана медленно набегали и разбивались об утесы белым кружевом пены.

— Ни одного летательного аппарата, — продолжал исс. — К тому же в отчетах Халдока Кралана о них тоже нет ни слова. Твои братья, Акки, должно быть, сильно выродились!

— Ты что, действительно думаешь, что великий народ непременно должен летать?

Исс заговорил торжественным голосом, который совсем не вязался с насмешливыми морщинками вокруг его глаз:

— Глава первая! Любой человек, гуманоид ли или не гуманоид, вступающий в корпус координаторов, должен отказаться от всякой принадлежности. В своих решениях он должен руководствоваться только высшими интересами Лиги, отбрасывая всякие родственные связи, предпочтения или содружества, которые могли бы на них повлиять…